Без названия
2022
Бумага, акварель, линер, чернила, тушь
29,4 х 23 см.
Это одна из “собранных” картинок – сначала и довольно долго это был просто линеарный “черновой” рисунок – сделанный в очередной мой поход с приятельницей в Пушкинский: был этот персонаж, встающий как будто из болота, и тянущаяся, или отпускающая каменистый уступ, рука, – и в таком состоянии этот рисунок довольно долгое время провалялся у меня в папке; но однажды я просто увяз в его настроении – и за вечер появились цветы, трава, пауки-сеноксцы и болотное дерево, и весь этот тревожный, огненно-синий закат, горение, и чёрное свечение болота – нефтяного болота.
Об авторе:
Кирилл Гатаван
“Мне нравится рисовать. Важно — чтобы это (всегда) была сцена; сцены, полные приключений: фактов и событий. Застывших, материальных, телесных. Одновременно — явленных и вещественных. Чтобы смысл налипал на уже виденное когда-то, (всегда) узнаваемое и часто забываемое, но двусмысленно вытягиваемое намеками; это (всегда) должна быть видимость аналогий. Для меня важна драма линий: разрывы, соединения, штрихи; лабиринты происходящего; лист должен отражать то, что кажется; цвет — совпадать с выражением, или темпом в речи. Мне нравится украшать болтовню рисунка деталями, рефренами: мономанией драматического затемнения, — на ум приходят материалы, цвета, формы и фактуры, – тревога – но точное происхождение тревоги неуловимо, как реальности, скрытые за реальностью.
Мотив «сцены» лежит в основе многих моих работ. Как бывает во сне, одновременная привычность и чуждость его заурядных образов развернута в совместной драме происходящего, — вещи вроде бы узнаваемы, но в то же время даны в гипертрофированном виде. Отношения, которые удается установить между предметами, напоминают ситуацию забывания, так что найти тайный источник аналогий оказывается не так-то и легко. Моя графика намеренно повествовательна, но в границах знакомых символов (словно это еще раз подкрепляет и «обычность» материалов (бумага), и формы выражения (линия; рисунок), как того требует банальность ритуалов сна и больше — рутинизированность любого плана), глубже которых возможно стоит допустить герметическое существование иных эмблематических иерархий и символических констелляций.”
